АНТИГОНА. ЭПИГОНЫ

Слух об этом новом жестоком законе дошел и до Антигоны и вызвал борьбу в душе ее. Другой, более высокий закон, закон богов, а не людей, приказывал ей, не медля, выполнить свой последний долг по отношению к умершему брату и, не взирая ни па что, оказать ему погребальные почести. Долго боролись в ней страх смерти и сознание своего долга, и, наконец, измученная этой борьбой, пришла она к Йемене. Но у нее она не встретила той поддержки, которая так нужна была ей; малодушная Йемена со страхом встретила предложение Антигоны тайно похоронить несчастного брата.

Тогда мужественная дева одна решила выполнить опасное дело. Закутавшись в покрывало, в ночной темноте вышла осторожно она за городские ворота к месту, где лежал, охраняемый стражей, труп Полипика. Утомленная стража спала крепким сном, и девушке удалось незаметно оттащить тело брата к протекающему возле источнику. Там она губкой смыла кровь и пыль с трупа, и предала тело земле. Затем она медленно вернулась в город.

Утром стража со страхом заметила исчезновение трупа: по следам, оставленным на песке, они легко нашли его возле ручья, и, не трогая, донесли о случившемся Креоиу. Тот, разгневанный, приказал оставить труп на месте, сбросив землю, которой он был покрыт, и около него устроит засаду. На следующий день отважная девушка явилась опять, чтобы закон чить погребение; с горем и страхом заметила она осквернение трупа и снова засыпала его землей. Однако на этот раз стража не спала; сильные руки схватили девушку, и тщетно молила она позволить ей окончить погребение.

И вот она уже перед грозным земным повелителем, раздраженным тем, что простой смертный осмелился нарушить его распоряжение. Но гнев его сменился тревогой, когда он узнал в преступнице свою племянницу.

- Безумная! - воскликнул он, - разве ты не знала, что, поступая так, ты нарушаешь закон?

В сознании своей правоты, гордо и спокойно ответила ему девушка:
- Да, я знала этот закон, но я знала также, что он противоречит воле богов. Закон богов, напротив, запрещает мне оставить не погребенным сына моей матери. И безумец тот, кто противоречит своими законами богам!

- Плохо приходится тому, кто, находясь во власти другого, осмеливается быть дерзким с ним! - гневно ответил Креон.

- Что можешь причинить ты мне, кроме смерти? И хотя бы ты осудил меня на самую ужасную смерть, я все-таки скажу, что любить и почитать брата есть долг сестры и закон богов!

- Ну, так и люби и почитай его в преисподней! - и с этими словами Креон отдал страшный приказ замуровать Антигону живой в пещере.

Напрасно окружающие просили его пощадить девушку, напрасно вещий прорицатель Тиресий предвещал ему ужасные беды, - Креон был неумолим. А месть высшей справедливости уже готовилась. Об ужасном повелении узнал его сын Темон, обрученный с Антигоной; в отчаянии бросился он к скале, в которой погребена Антигона, и отвалил камень, закрываюощй вход в пещеру. Но уже поздно! Девушка была не в силах вынести ужаса медленного умирания и повесилась, сделав петлю из собственных одежд. С воплями обнимал юноша остывший труп своей невесты, и, проклиная жестокость отца, бросился на свой меч. Только теперь понял Креон всю беззаконность своего распоряжения и жестокость своих поступков; обессиленный, опустился он на землю около трупа сына, проливая поздние слезы раскаяние...

Но этим не закончилось еще возмездие. Мать Темона, узнав о гибели своего любимого сына, не в силах была вынести этого горя; с громким плачем удалилась она в свою комнату, и скоро удар кинжала прервал ее жизнь, лишенную всех радостей...

Одинокая холодная старость, омраченная болью позднего раскаяния, становится уделом безумца, осмеливавшегося идти против воли богов.

От всего рода Эдипа, кроме Исмеиы, осталось только два сына павших братьев. Сказание ничего не говорит об Йемене; она умерла или бездетной, или незамужней, и с ней прекратился несчастный, проклятый богами род Эдипа.

Из семи князей, выступивших против Фив, избежал гибели только один царь Адраст, которого спас его быстроногий конь Арион. Он счастливо достиг Афин, и с помощью афинского царя Тезея принудил фиванцев согласиться на почетные похороны павших аргивян.

Храм в Фивах. Рисунок из журнала «Иллюстрация,», 1860

Он соорудил семь высоких погребальных костров и устроил в честь мертвых великолепные игры и состязания в Азоне. Горько плакал при этом Адраст, жалея, что он не может оказать последнюю честь своему другу Амфиараю, так как его поглотила мрачная пропасть.

Закончив погребальные обряды, Адраст воздвиг в Фивах храм богине мщения Немезиде и со своими союзниками афинянами удалился из страны.

Спустя несколько лет после заключения мира, сыны героев, павших под фиванскими стенами, так называемые эпигоны, т.е. наследники, решили предпринять новый поход против Фив, чтобы отомстить за смерть отцов.

Их было восемь: два сына Амфирая, Алкмеон и Амфилох, Эгиалей, сын Адраста, Диомед, сын Канонея, Терсамдр, сын Полиник и сын Meнистея Еврианс. Также и старый Адраст, единственный уцелевший от первого похода, присоединился к ним; он отказался быть предводителем войска и посоветовал избрать кого-нибудь из молодых; по совету оракула они единодушно избрали военачальником Алкмеона.

Алкмеон взял из Аргоса только малочисленное войско, но по пути к Фивам увеличил его, принимая в свои ряды стекавшихся к нему со всех сторон воинов. Сыновья были счастливее своих отцов, и победа досталась Алкмеону. В пылу сражения пал только один из князей, Эпалей, которого убил сын Етеокла Лаодам. Как молния, устремился тогда на него Алкмеон и метко направленным ударом копья смертельно поразил храброго фиванского предводителя.

Гибель Лаодама окончательно расстроила ряды фиванцев; многие из них покинули поле битвы и укрылись за городскими стонами. Здесь они обратились за советом к слепому Тиресию, который все еще жил в Фивах. Он дал совет отправить к врагам глашатая с предложением мира, а самим в это время незаметно оставить город. Они последовали его совету, и под покровом ночи ускользнули из города вместе со своими женами и детьми; ночью же они пришли в один из городов Беотии. Здесь, около источника, протекавшего мимо города, закончил свою жизнь ясновидец Тиресий.

Его дочь, прекрасная Манто, осталась в Фивах, и вместе со всеми другими попала в руки врагов. Эти последние, согласно данному ими обету посвятить все лучшее, что найдут в Фивах, Аполлону, отвезли ее в Дельфы, и там посвятили богу. Там она и осталась до конца своей жизни, совершенствуясь в искусстве пения и прорицания. Очень часто видели, как к ней приходил высокий человек, учившийся у нее пению. Это был певец Гомер.

Так закончились эти войны, предшествовавшие великим событиям в истории эллинов. Двадцать лет спустя разразилась великая война, известная под именем Троянской. История этой войны никогда не изгладится из памяти людей, ибо, ученик Манто, божественный певец Хиоса Гомер, увековечил ее в своих песнях.