КЕЛЬТСКИЕ ПРЕДАНИЯВ цикл легенд о короле Артуре входят и кельтские легенды. Валлийские по
происхождению легенды, пройдя обработку на континенте, вернулись обратно в Уэльс.
Оговоримся сразу, что при пересказе этих легенд в нашей книге использовались
валлийские источники («Мабиногион»), поэтому написание имен в них несколько
отличается от написания имен в предыдущих пересказах.
Впервые «Мабиногион» был опубликован в 1849 году в Лондоне леди Шарлоттой
Гест, первой переводчицей на английский язык этого сборника и представляет собой
собрание волшебных легенд и преданий кельтов. Всего их в сборнике 11. Само слово
«Мабиногион» -множественноечисло валлийского «мабиноги» («повесть о юности»).
Считается, что большинство легенд записано в XI-XIII веках.
Некоторые ученые высказывали предположение, что этот сборник - своеобразный
«учебник» по мифологии, который был создан для бардов.
В этом своде кельтских легенд есть три, посвященных деяниям рыцарей короля,
Артура. «Оуэн, Рыцарь лъва, или Хозяйка Источника» - самая законченная и композиционно
цельная повесть из нux.
Действие легенд происходит исключительно в мире артуровского эпоса, однако
в них ясно просматривается связь с валлийской традицией - таковы, па-пример,
мотивы источника, зачерпнув воды из которого, можно вызвать дождь, и мотив волшебного
тумана, умением напустить который славились наиболее искусные чародеи.
Оуэн упоминается в кельтских триадах как один из трех храбрейших рыцарей
короля Артура. Герайнт также хорошо известен в «легендарной» традиции, в триадах
упоминается как верный влюбленный и один из трех мореплавателей Острова Британии.
Встречается в одной из триад и Энид, но образ ее бледен и сказителей интересует
лишь одна ее черта - верность мужу.
Легенда об Оуэне использована в поэме Крестъена де Труа «Рыцарь Льва». Источник,
по его поэме, - это фонтан в Броселиаиском лесу в Бретани, известном краю волшебства
и легенд.
|
Иллюстрация из книги «Старая Англия», конец XIX в. |
Крестьен де Труа также описывает и приключение со львом, но в «Смерти Артура»
Томаса Мэлори оно произошло с Персивалем (Передуром).
Французский трубадур создал и роман о Герайнте, известный под названием
«Эрик и Эпида».
Большой «раздел» в «Мабипогионе» посвящен бардам - так кельты называли членов
особенной касты, которая должна была воспевать подвиги храбрейших воинов: так
толкуют нам их имя греческие и римские писатели. А под именем кельтов известно
сильное и многочисленное племя, в глубокой древности уже заселявшее Европу.
Кельтов считают первыми выходцами из Азии в Европе. Жрецы кельтских богов назывались
друидами. Они постоянно совершали все свои обряды в дубовых рощах, которые считались
священными. Само слово друид происходит от бретонского слова «дуб». Юлий Цезарь
и писатели древности указывают па Британию как на главную школу, в которой преподавались
век тайны бардической и друидической премудрости. В незначительном числе сохранились
кельты и до нашего времени в Британии, в Уэльсе, Ирландии и Северной Шотландии.
Кельты почитали касту бардов, друидов и гадателей и ставили их даже выше
своих королей. Это уважение, впрочем, происходило не оттого только, что они
были народными певцами, а потому, что на высших членов этой касты возложены
были обязанности религиозные, отправление которых передавалось от отца к сыну.
При каждом храме (по словам Гекатея, писателя, жившего за два с половиной века
до н.э.) был свой бард; на него возложена была обязанность воспевать под звуки
арфы славные деяния бога, которому он служил, охранять его храм и управлять
ближайшим городом. За этим высшим классом бардов следовал второй, воспевавший
героев на поле сражения. Третий и низший класс составляли жившие при дворе королей.
Предметов для песен у последних было всего, три: родословные королей, их богатство
и храбрость.
Вот все, что знаем мы о бардах до Рождества Христова и в первые четыре века
после него. Они так высоко ставили себя сами, так всегда удалялись от толпы,
так любили глушь и уединение, что до нас дошли известия самые скудные, и ничего
нельзя сказать определенного ни о происхождении их касты, ни о месте, которое
она занимала в обществе до IV века н.э.
С IVвека известия становятся полнее. Около этого времени римское правительство
приказало жестоко преследовать друидов в Британии: друидов всюду хватали, сажали
в темницы и казнили, опасаясь их влияния на народ. Барды, тесно связанные с
ними, как служители богов, также подверглись гонению и должны были укрываться
в непроходимых дебрях и лесах, чтобы избежать участи своих гибнущих собратьев,
а римляне между тем свирепствовали: вырубали священные рощи, разрушали храмы...
Мало-помалу после избиения друидов барды-священники исчезли совершенно, и остались
только два низших класса их, состоявшие из бардов-поэтов.
Когда римляне, владевшие Британией в течение 400 лет, наконец покинули ее
в начале V века, барды снова ожили: громко раздались их песни, и опять стали
они пользоваться прежним уважением и прежним влиянием. Один только высший класс
их - барды-священнослужители - не воскрес уже более... Барды у кельтов-метопов,
заселявших всю Южную Англию, делились, обыкновенно, на три класса: на учеников,
домогавшихся вступления в касту бардов; на бардов-придворных; па главных, или
учителей.
Желавшие вступить в число бардов, поступали сперва па несколько лет в учение
к одному из главных, который подвергал их поэтические способности различным
испытаниям и имел право принять их в касту или не принять, смотря по таланту.
Этим ученикам, в годы учения, позволялось петь при разных торжественных случаях,
по из денег, полученных за это, они всегда должны были отдавать третью часть
барду, у которого учились. Если они покидали своего наставника, по неспособности
или по какой-нибудь другой причине не добившись звания барда, то все же получали
право носить с собой арфу, и таким образом пропитание их было навсегда обеспечено.
Когда же ученик преодолевая все трудности испытаний, то поступал во второй разряд,
в числа бардов королевских, или придворных.
Этот второй разряд принадлежал ко дворам королей и играл при них роль довольно
значительную. Когда, бывало, короли садились за стол у огромного очага, и около
них собирался их двор, барды всегда сидели по сторонам короля. Они обыкновенно
помещались во дворце, и каждый получал лошадь с королевской конюшни. Король,
сверх того, обязывался давать барду и жене его платье, довольно дорогое по тому
времени, потому что за него платили три коровы.
Придворный бард всегда держал в руках арфу, подарок короля, и носил на пальце
золотое кольцо, которое дарила ему сама королева в день вступления, в касту
бардов. Если королю угодно было слушать пение, то бард должен был спеть ему,
точно так же, как и всякому благородному, три различные песни. Если королева
призывала к себе барда и просила его петь, он должен был спеть ей три песни
о любви, но вполголоса, чтобы не обеспокоить придворных. Если же простой поселянин
просил барда петь, то закон повелевал ему петь «до изнеможения», так как считалось,
что народ должен стоять к барду гораздо ближе, нежели король, королева и все
знатные. На войне он обязан был петь во время битвы, и за то при разделе добычи,
сверх части, которую получал каждый воин, ему дарили быка.
Сверх золотого кольца и арфы (с ними бард во всю жизнь не должен был расставаться)
бард получал еще во владение пять акров земли, с которой не взыскивалось никаких
налогов. Лучшим из всех преимуществ барда было право защищать слабого, право
останавливать и вести к королю всякого обидчика. Он пользовался этим правом,
по словам закона, «во все время между своей первой песней на рассвете и последней
при вечерней заре», - то есть постоянно.
дан Личность самого барда была неприкосновенна. За оскорбление его законом
полагалась тяжелая пеня, в 6 коров и 120 серебряных монет, а за убиение его
- 252 коровы или столько же серебряных монет - сумма огромная, для того времени.
За убийство всякого знатного не налагалось такой тяжелой пени, и даже убийство
королевского врача, лица, чрезвычайно важного в то время., искупалось половиной
этой стоимости. Вообще, народ так высоко ставил личность барда, что в истории
кельтов можно указать только один случай убийства, барда, зачто убийцу предали
тяжкому проклятию. Прокляли и ору due убийства. Дерзнувший на жизнь барда остался
в памяти парода под именем Обесчещенной головы.
О главной обязанности бардов древние законы говорят так: «Бард да сохранит
воспоминание обо всем достойном похвалы в отдельном лице, племени и современных
ему происшествиях». Сверх того, закон воспрещал им носить оружие и повелевал
«поддерживать и распространять всюду .знания, .вместе с любовь к добродетели,
мудрости и гостеприимству».
Высший разряд, главные барды-учителя, происходили из описанного нами среднего
разряда, из бардов-придворных. Этого достоинства можно было достигнуть только
поэтическим состязанием.
Каждые три года, на горе, происходило под открытым небом торжественное собрание
бардов. О происхождении таких собраний известно только, что обычай их в V u
VI веках уже считался весьма древним и прежде, вероятно, был связан с какими-нибудь
религиозными обрядами, но постепенно, когда древняя религия друидов сменилась
христианской, старые обряды забылись, и эти собрания обратились в поэтические
состязания, на которых каждый из явившихся бардов пел свою песню под звуки арфы.
|
Иллюстрация из книги «Старая Англия», конец XIX в. |
В присутствии короля и начальников разных кланов (родов, колен), в громадном
собрании народа выслушивались эти песни и определялось, которая из них была
лучше всего. Тому, кто сложил такую песню, королевский судья, вручал серебряную
арфу; его опоясывали голубым шарфом, сажали на золоченый стул и при громких,
радостных криках толпы, при торжественном согласном бряцании келтийских арф
(арфы с тройным рядом струн, что придавало звукам их особенную силу и приятность)
объявляли главным бардом всей страны и бардом, возведенным, на трон.
С этой минуты бард вступал в высший класс народа и у же не принадлежал более
к придворным короля: он стоял выше всех их. Ему отводилось помещение во дворце.
Когда он был при дворе, никто из бардов не смел петь прежде него; едва появлялся
он при входе в пиршественную залу, как по знаку короля должен был на пороге
спеть две песни: одну во славу Божию, другую - в честь короля. Когда он заканчивал,
один из бардов королевских вставал и затягивал свою песню, но закон повелевал
ему, из уважения к главному барду, петь вне залы. Затем главный бард садился
за стол на высшее, почетнейшее место.
|
Иллюстрация из книги «Старая Англия», конец XIX в. |
По обычаю того времени всем сидевшим за столом кушанье разносилось отдельными
порциями, которые назывались скучной мерой, по главному барду закон позволял
не подчиняться этому обычаю, а есть и пить сколько угодно.
Права главного барда были очень значительны. Ни один из обыкновенных бардов
не мог ничего просить у короля иначе, как через него, ему принадлежало право
оценки поэтических произведений их, ему поручали учение и воспитание юношей
знатнейших фамилий, которыми обыкновенно окружал себя наследник престола.
И выгоды со званием барда были соединены немалые. К пяти акрам земли, кото-рыми
владел всякий бард, ему с получением нового звания прибавлялся значительный
участок, при всех празднествах и торжествах он постоянно получал плату вдвое
более против обыкновенных бардов, каждая из молодых девушек,, выходившая замуж
в окрестностях, приносила ему подарок.
Закон вменял в обязанность всякому главному барду «знать наизусть все древние
песнопения, сложенные в честь королей и именитых мужей бретонских, в особенности
сочиненные главными бардами». Так сам закон заботился о сохранении преданий,
переходивших из уст в уста.
Высокое значение главного барда выражалось и ценностью арфы, которую получал
он в виде награды на состязании. Эта серебряная арфа должна была, по закону,
стоить 120 серебряных монет, следовательно, вдвое дороже серебряного воинского
щита и самого лучшего меча с серебряной рукоятью, в одиннадцать раз дороже плуга;
ясно, что народ, создавший подобный закон, ценил вдохновенные песни барда выше
всех сокровищ.
Мы должны упомянуть еще об одном и, вероятно, самом важном преимуществе
барда: законы того времени о нем говорили так: у всякого раба два сына могут
быть свободными: первый - бард, второй - духовник, ибо как только сын раба пострижется
или поступите учение к бардам, его господин уже не имеет более никакого права
над ним.
Итак, поэзия освобождала наравне со священством. От этого закона произошла
поговорка: «Березовая ветвь срывает с ног оковы». Барды носили на голове венки
из березовых ветвей.
Много разных песен сложили бретонские барды, по до нас дошли сочинения лишь
весьма немногих. Больше всего осталось песен Талиесина, Анейрипа и Ли-варха,
любимых поэтов древних кельтов-бретонов.
Легенда о Талиесине - легенда о приключениях юноши Гвиана Баха, ставшего
в последствии великим бардом Талиесипом, сложилась, скорее всего, в XIII веке.
Талиесин служил у Уриена, короля Регеда (бриттское королевство на северо-западе
Англии, VI в.
Однако исторический Талиесин имеет мало общего с героем легенды, который
живет в Уэльсе, при дворе короля Мэлгопа Гвипедда, и является великим чародеем
и предсказателем, таким же, как Мерлин, учеником которого он становится у Галъфрида
Моплужского в его «Жизни Мерлина».
Традиция настойчиво привязывает Талиесина к временам короля Артура.
|