Реферат: Легенды и мифы Крыма
Реферат: Легенды и мифы Крыма
Реферат по теме:
Легенды и мифы Крыма
Введение
История крымской земли
насчитывает тысячелетия. Одни народы приходили в этот благодатный край, другие
исчезали, города меняли названия и население, менялся язык, на котором
разговаривали люди. Восстановить, как всё было на самом деле очень трудно, а
зачастую и невозможно. Греки сменялись генуэзцами, генуэзцы турками, татарами,
русскими, украинцами. Каждый народ, который приходил, оставлял здесь свою часть
культуры, создавал кусочек истории Крыма. Мифы и легенды очень распространены в
Крыму, ведь каждая скала, каждый камешек и каждая песчинка Крыма имеет
длительную историю, рассказанную и пересказанную много раз разными людьми и
разными народами. Одно и то же событие или явление может иметь несколько легенд
его описывающих. Порой это совершенно неправдоподобные сказки, которые вызывают
у современного человека только лёгкую улыбку, а порой они так похожи на правду,
что готов поверить в рассказанную легенду как в истину. Но все они имеют право
на жизнь: ведь главное в легендах и мифах не фактическая, а, именно,
художественная составляющая. Та самая выдумка, которая раскрашивает даже самое
серое и скучное явление яркими красками. Прикоснёмся же и мы к Крымским
легендам и крымским мифам, сколько бы лет им не было, кто бы их не сочинил, и
какими бы фантастичными, или, наоборот, достоверными они не казались.
ЗОЛОТОЙ ЧЕМОДАН
БЕСЦЕННЫЕ сокровища -
золото Керченского историко-археологического музея находилось в этом черном
чемодане. Оно при загадочных обстоятельствах исчезло в годы прошедшей войны. Но
его поиски продолжаются до сего времени.
В январе 1926 года
крестьянин крымского села Марфовка Нашев нашел на распаханном кургане богатый
клад - захоронение готского царя, относящееся к III-V векам: золотую диадему,
украшенную сердоликами и зернами граната, несколько золотых пряжек и ушных
подвесок. Таких превосходных, высокого художественного качества готских
памятников еще не находили. Они были переданы в Керченский
историко-археологический музей и получили в литературе наименование
"марфовского клада". Он вошел важной частью с знаменитую золотую
коллекцию музея.
Да, да, она была
действительно знаменита, общепризнанного мирового значения, входила во все
специальные справочники и каталоги. Состояла из 719 золотых и серебряных вещей.
Среди них - семьдесят понтийских и боспорских монет митридатовского времени, то
есть II-I веков до нашей эры, тиритаковского клада, обнаруженного при раскопках
в конце 1935 года. Особой известностью пользовались золотые бляшки с
изображением скифов, пьющих вино из рога, бляшки с изображением юноши,
сдерживающего коня, а также с изображением сфинкса, медальоны с изображением
Афродиты и Эрота, золотые маски, бусы, пояса из золотых и серебряных пластин,
золотые иглы и лепестки. Редчайшей считалась коллекция средневековых пряжек из
семнадцати предметов, собрание всевозможных браслетов, серег, колец, перстней,
подвесок с изображениями грифона, сфинксов и львов. Наконец, в ней находились
пантикапейские монеты червонного золота, золотые боспорские, греческие, римские
генуэзские, византийские, турецкие, русские монеты, медали, древние иконы в
золотых окладах, украшенных драгоценными камнями, и многое другое. Словом, это
были бесценные памятники мировой культуры.
Война обернулась для
коллекции страшной трагедией. Когда фашисты осенью 41-го года прорвались в
Крым, наиболее значительные экспонаты были уложены в 19 ящиков и приготовлены к
эвакуации. Золотую коллекцию поместили в большой фанерный чемодан, обитый
черным дермантином. В описи он был указан, как "место # 15". Но чаще
всего, даже в официальных документах, его именовали "золотым
чемоданом". К нему относились особенно бережно. Все предметы укладывались
в него не только в присутствии директора музея, выдающегося археолога Юлия
Юльевича Марти, и главного хранителя, но также и в присутствии председателя
городского совета и секретаря горкома партии. Закрыли чемодан на замки,
перевязали ремнем, запечатали сургучной печатью Керченского горкома ВКП(б).
26 сентября 1941 года
Марти и инструктор горкома партии Иваненко отправились с музейным грузом в
глубокий тыл, в далекое и опасное путешествие, которое оказалось безвозвратным,
трагическим, во многом загадочным до сих пор. В середине семидесятых годов я в
поисках "золотого чемодана" также совершил тот же самый путь от
Керчи.
Но вернемся к сентябрю
сорок первого. Вначале ящики на катере переправили через Керченский пролив. Под
бомбежки не попали, что сочли удачным предзнаменовением. В Тамани ящики перегрузили
на грузовики. Дорога проходила по открытой местности, которая хорошо
просматривалась фашистскими самолетами. При налетах выскакивали из машин и
прятались, где придется. Марти и Иваненко приходилось труднее всех, так как они
тащили тяжелый чемодан. Он всегда должен быть с ними при любых, самых
чрезвычайных обстоятельствах. Даже ценою собственной жизни они обязаны были его
сберечь.
Так добрались до
Краснодара, а затем переехали в Армавир. Здесь Марти и Иваненко сдали свой
груз. Их опасная миссия была закончена, и они оправились дальше в тыл. Но вряд
ли они предполагали, что для "места # 15" самое страшное было еще
впереди. Вряд ли об этом догадывались и руководители Краснодарского
крайисполкома Пашкова и Маркова, которые телеграфировали в Москву, в Наркомпрос
о благополучной эвакуации ценностей Керченского музея. Кто ж мог тогда знать,
что фашистское нашествие достигнет Краснодарского края...
Вскоре начались бомбежки
Армавира. При очередном налете фугасная бомба попала в здание, где находились
ящики с керченскими экспонатами, и все они погибли под руинами и в огне пожара.
И "золотой чемодан"? Долгое время и я так считал.
Однако после долгих
поисков в архивах, длительной переписки, запросов, на что понадобилось
несколько месяцев, мне удалось связаться с человеком, от которого я узнал
дальнейшую судьбу керченского золота. Им была Анна Моисеевна Авдейкина.
Встретился с ней в Армавире, в ее крохотном домике. В 1941-1942 годах она
заведовала так называемой спецчастью горисполкома. Именно сюда привезли Марти и
Иваненко "золотой чемодан".
- Председатель
горисполкома Василий Петрович Малых распорядился открыть чемодан, -
рассказывала Анна Моисеевна, - сверить его содержимое с представленной описью.
Все сошлось в точности. Затем чемодан закрыли, поставили печать Армавирского
горисполкома. Его оставили на сохранение в "спецчасти", поэтому он и
уцелел при бомбежке.
Летом сорок второго года
я сильно заболела - сыпной тиф и воспаление легких. Еле-еле меня выходила мама.
Встала с постели слабая-слабая. Но 3 августа обеспокоенная мама сказала мне,
что немцы совсем близко и, похоже, город наши оставляют. Я решила пойти в Дом
Советов, где размещалась моя "спецчасть". Здание встретило меня
открытыми дверями и полным безлюдьем. Все уже из него уехали. С трудом вскарабкалась
на четвертый этаж, вошла в свою комнату и... сразу же увидела тот самый
чемодан! Глазам своим не поверила! Но это был он. О нем в суматохе просто
забыли.
Что же делать? Одной мне
чемодан не унести - ведь в нем килограммов восемьдесят было. Возвращаюсь домой
и прошу помочь сестру Полину и племянника Шуру. Втроем тащим тяжеленный чемодан
по пустынным улицам. Началась бомбежка - взрывы, пожары, летят куски кирпича,
осколки стекол. Все же донесли его до дома. А что дальше? Вспоминаю, что мне
назвали "на всякий случай" место для эвакуации. Бегу туда. Слава
богу, вижу совершенно измученного Малых. Он хотел было отмахнуться от меня, но
когда узнал о чемодане, даже в лице изменился. Сразу же направил за ним
грузовик, приказал во всю мочь ехать в станицу Спокойная и там отдать его
заведующему Госбанком Якову Марковичу Лободе.
По дороге нас обстреляли
из кукурузника. Спустили шины. Кое-как добрались до станицы на скатах. Чемодан
я отдала Лободе, а сама решила пробираться к своим. Но была задержана
фашистским патрулем и отведена в лагерь для проверки личности. Поняла, если
немцы дознаются, что была заведующей "спецчастью"... Словом, из
лагеря бежала и со многими приключениями перешла линию фронта.
После освобождения
Армавира от оккупантов Анна Моисеевна в феврале 1943 года вернулась домой.
Узнала от матери, что за ней приходили гестаповцы, расспрашивали о... чемодане,
требовали сказать, где он спрятан. Похоже, что кто-то видел Авдейкину с ним и
донес немцам. Гестаповцы обыскали дом, даже стога сена во дворе истыкали штыками.
Анна Моисеевна тогда не
знала, что за этим чемоданом от самой Керчи шла специальная зондеркоманда, в
составе которой были берлинские археологи. Они имели полную опись содержимого
"золотого чемодана", которую им передал предатель - сотрудник керченского
музея.
Кстати, ее копию я
обнаружил в делах немецкой администрации города, которую мне любезно показали в
керченском КГБ.
Зондеркоманда добралась и
до Спокойной. Побывал в станице спустя тридцать лет и я. Расспрашивал
старожилов, музейных работников. Особенно помог мне краевед Михаил Николаевич
Ложкин - большое ему спасибо. Вот что я узнал.
6 августа 1942 года
Лобода погрузил чемодан на бричку, закрыл разным домашним скарбом и стал
пробираться в тыл. Но нарвался на фашистов. Солдаты, однако, не стали
проверять, что вез усталый, небритый и испуганный мужик, и направили его
обратно в станицу. Яков Моисеевич свернул в лес и добрался до партизан. Там
остался рядовым бойцом.
В декабре сорок второго
года Спокойненский партизанский отряд попал в крайне тяжелое положение. Его
продовольственные базы были разграблены фашистами, кончились продукты и
боеприпасы. Бойцы голодали, страдали от болезней и сильных морозов. Отряд
окружили каратели, и он понес серьезные потери. Поэтому его командование решило
пробиваться из окружения небольшими группами, частью рассеяться по близлежащим
селам.
Снаряжение, лишнее
оружие, документы закопали в разных местах. О каждом тайнике знали два-три
человека. Все они были указаны в карте командира отряда Якова Григорьевича
Соколова. Но после его гибели она при невыясненных и весьма загадочных
обстоятельствах исчезла. Оставшиеся же в живых партизаны сообщили мне, что
чемодан прятали Соколов и Лобода. При выходе из окружения Якова Марковича и
нескольких его товарищей схватили гитлеровцы. 14 декабря их расстреляли.
Перед казнью разрешили
проститься с женой Еленой Павловной.
- Он все порывался что-то
сказать мне, - вспоминает она. - Ну какой уж здесь разговор! Полицай рядом
стоял, торопил, ругался. Сумел лишь прошептать о каком-то спрятанном
чемодане... но я была почти в беспамятстве от ужаса и горя, ей-богу, мне было
ни до какого-то там чемодана. Лишь позже все удивлялась, что ему дался этот
чемодан?!
Дался, и, вероятно, Яков
Маркович сказал жене, где был он спрятан. Но Елена Павловна все запамятовала, и
ее понять можно.
Итак, теперь уже никто
ничего не сможет сказать о "золотом чемодане". Остается надеяться
лишь на архивный документ. Долго я не мог его отыскать. Счастливое
"вдруг" произошло совершенно случайно. Просматривал я материалы,
никакого отношения не имеющие ни к Керчи, ни к Краснодару. Вот среди них-то и
затерялся этот столь желанный, совсем небольшой листок. Притом с грифом
"секретно", и поэтому он никак не должен был находиться именно в этих
бумагах. Вероятно, кто-то из архивных работников положил "секретную"
страничку не в ту папку. Но как я ему благодарен за эту "ошибку"!
Документ этот - письмо
заместителя наркома просвещения РСФСР Н.Ф. Гаврилина, направленное 24 июня 1944
года заместителю наркома внутренних дел, комиссару госбезопасности 2 ранга С.Н.
Круглову. В нем кратко излагается история эвакуации золотого фонда Керченского
историко-археологического музея, мне уже хорошо известная. Но вот ради
последующих нескольких строк я и перерыл множество архивных бумаг. Вот они: "В
январе 1944 года Управление музеями Народного Комиссариата просвещения РСФСР
обратилось к начальнику Управления НКВД Краснодарского края с просьбой
расследовать обстоятельства пропажи в Спокойненском партизанском отряде
золотого фонда Керченского историко-археологического музея. Но ответа до сих
пор не поступило. Весной 1944 года председатель Армавирского горисполкома В.П.
Малых (тот самый, о котором упоминает Авдейкина - Е.К.), будучи у меня в
присутствии начальника Управления музеев А.Д. Маневского, сообщил, что чемодан 15
был найден на месте стоянки партизан у станицы Спокойная. Но чемодан был пуст
(подчеркнуто мною. - Е.К.). Народный Комиссариат просвещения просит Вас дать
указание расследовать дело о пропаже золотого фонда Керченского музея..."
И такое расследование
было произведено. Однако на мой запрос, направленный в середине семидесятых
годов в Краснодарское КГБ о материалах следствия, мне ответили, что таковых
нет. Как выяснилось лишь в середине девяностых годов, это было неправдой. Но
эти материалы мне уже не были нужны, так как об их содержании я узнал от
партизан Спокойненского отряда и их родственников, которых разыскал в разных
местах страны.
Следствие велось жестко.
Партизан допрашивали сурово, придирчиво, подчас унизительно. Кое-кто из них был
даже на какое-то время арестован "по подозрению к пропаже "золотого
чемодана". Кое-кто лишился партийных билетов. Но следов керченского золота
так и не обнаружили.
Хотя, постойте, оно не
исчезло бесследно! Мне рассказали почти легендарную историю. В августе 1946
года в лесу близ станицы Спокойная мальчишки нашли золотую диадему. Отнесли ее
в милицию, оттуда ее передали в Госбанк, и дальнейшая судьба драгоценности
неизвестна. Судя по позднейшим описаниям, она весьма напоминает царскую диадему
из "марфовского клада", который, напоминаю, находился в "золотом
чемодане". Но тогда никому в голову не пришло сделать такое сопоставление.
Впрочем, единственным человеком, который мог бы совершенно точно сказать о
принадлежности диадемы, был, конечно, Юлий Юльевич Марти. Но он в то время жил
в Казахстане, сосланный туда за свою немецкую национальность.
Когда же спохватились в
семидесятых годах, было уже поздно. В течение нескольких лет отряды
добровольных искателей облазили все окрестные леса. В составе одного из них и я
прошелся по местам стоянок партизанского отряда, но, увы и ах, мне не повезло!
Но я все же надеюсь, что,
быть может, кому-либо другому повезет. Ведь, насколько я знаю, поиски
"золотого чемодана" продолжаются...
ПОНТ АКСИНСКИЙ И ПОНТ
ЭВКСИНСКИЙ
Давно это было. Так
давно, что даже счёт времени шёл в обратную сторону. Жило в Тавриде гордое и
миролюбивое племя горцев. Жили тихо и мирно. Ни на кого не нападали, и на них
никто не нападал. Возделывали землю и растили детей. Умные руки горцев научились
выращивать на склонах гор душистый сладкий виноград и розы. Неподатлива горная
гряда, но горцы - народ терпеливый и трудолюбивый. С берега моря в корзинах
приносили они землю и засыпали ею расщелины. И добрели горы, покрытые
виноградными лозами, фруктовыми деревьями, кизиловыми и ореховыми кустарниками.
В горных лесах водилось
много дичи, а горцы были меткими стрелками. Но они не злоупотребляли оружием и
натягивали тетиву лука только тогда, когда им нужна была пища. Селение горцев
богатело с каждым годом. Прослышали о Тавриде в далёкой Элладе, и задумали
греки покорить эту богатую землю.
У берегов Тавриды
появилось множество кораблей. В них сидели вооруженные эллины. Они хотели под
покровом ночи подойти к берегу и напасть на спящих горцев. Но море вдруг засветилось
голубоватым пламенем, и горцы увидели пришельцев. Греческие корабли шли словно
по серебру. Весла разбрызгивали воду, и брызги мерцали, как звёзды на небе.
Даже пена у берегов светилась голубым мёртвым свечением.
Всполошилось селение
горцев. Женщины и дети спрятались в пещеры, а мужчины приготовились отразить
натиск. Они поняли, что битва будет не на жизнь, а на смерть: греков было
бессчетное множество.
Но тут словно тучи
закрыли звёзды. Это гигантские орлы-грифы взлетели со скал и устремились к морю.
Распластав огромные крылья, орлы стали кружить над греческими судами. В испуге
закричали эллины и закрыли головы щитами. Но тут раздался грозный клекот
грифа-предводителя, и птицы своими железными клювами стали долбить деревянные
щиты, обтянутые кожей.
Обрадовались горцы,
увидев поддержку с неба, и начали сталкивать в воду огромные валуны.
Взбунтовалось море,
заштормило, поднялись огромные волны. Такие огромные, что солёные брызги,
пробив мрак ночи, добрались до солнца и вызвали дождь. Над морем стоял сплошной
стон и грохот.
В страхе повернули эллины
свои корабли обратно. Но мало кто возвратился к своим берегам.
С тех пор греки стали
называть это море Понтом Аксинским - Негостеприимным морем. И наказали детям
своим, чтоб никогда не поднимали оружия против жителей Тавриды и никогда не
пытались пройти по Понту Аксинскому.
Мало ли, много ли прошло
времени с тех пор, только снова стало тянуть греков на солнечные берега богатой
Тавриды. Но они хорошо помнили наказ своих предков, и не тысячи кораблей вышли в
Понт Аксинский, а всего лишь пять. И сидели в них не вооруженные воины, а
мирные послы с богатыми дарами для горцев.
И договорились горцы с
греками, и поклялись, что никогда не поднимут оружия друг против друга.
С тех пор и поселились
эллины вдали от Эллады и счастливо зажили под солнцем Тавриды. Стали они
выращивать виноград и розы. Вели торговлю с горцами и удивлялись: почему такое
ласковое море названо Аксинским - Негостеприимным?
Нет, это доброе и
гостеприимное море. И назвали греки море Понтом Эвксинским - Гостеприимным
морем…
Так и повелось с тех пор.
Кто идет к Черному морю с открытым сердцем и мирным флагом, оно всегда
гостеприимное - Понт Эвксинский. А для врагов наших - Понт Аксинский.
Негостеприимное.
СКАЛЫ БЛИЗНЕЦЫ У
ГУРЗУФА
Скалы-островки стоят в
некотором отдалении от берега моря напротив Артека.
Давным-давно на вершине
Медведь-горы стоял величественный замок. Жили в нем братья-близнецы Петр и
Георгий. Жили они дружно, в бою рядом сражались, защищая друг друга. Был у
князей верный слуга - старый Нимфолис. Однажды подарил Нимфолис братьям по
перламутровому ларцу и сказал:
- Вы постигнете тайну
живущего, узнаете, как устроен мир. Но помните, никогда не пользуйтесь этим
даром с корыстной целью! Только для радости познания.
В одном ларце был
костяной жезл с надписью: «Подними его - и расступится море, опусти его -
узнаешь обо всем, что есть в пучине», а в другом ларце - два серебряных крыла,
тоже с надписью: «Привяжи их - и понесут тебя, куда захочешь, узнаешь там все,
что пожелаешь».
Интересно зажили братья,
стали мир узнавать…
Но вот услыхали братья,
что есть у одного князя две сестры - красавицы, девушки-близнецы.
Братьям бы пойти с миром
да лаской, заслужить любовь и уважение, а они по-другому сделали, по-плохому.
Силой привезли сестер в свой замок, а насилие и любовь вместе никогда не
уживутся. А в «клетке» омертвела душа у сестер и ничего в ней не осталось,
кроме презрения и ненависти к братьям.
А братья хотели любой
ценой купить любовь красавиц. И решили они удивить сестер подарками Нимфолиса.
- Он нас не осудит,-
сказал Георгий.- Ведь он знает, как нужна нам дружба этих женщин. Нет, не ради
корысти, а ради счастья решаем мы воспользоваться подарками старого слуги.
На другой день подвязал
Георгий коню крылья, уселись на коня братья с сестрами и поднялись ввысь. Вдруг
раздался голос старого Нимфолиса:
- Назад!
Задрожал Георгий,
побледнел первый раз в жизни и повернул коня.
А сестры заговорили
насмешливо и дерзко:
- Не поднял нас до
солнца, бежал, как трусливый заяц.
На другой день запряг
Петр в колесницу коней и повез сестер и брата к бурному морю. Поднял жезл,
расступилась пучина и понеслись они по дну вглубь. Недалеко еще отъехали от
берега, как явился к Петру незримый для красавиц Нимфолис и сказал:
- Петр, с нечистым замыслом
опустился ты в глубину. Приказываю тебе вернуться, если не хочешь погибнуть сам
и погубить всех.
Ничего не ответил Петр,
хлестнул быстрых коней. Разгневался Царь пучин, грянул трезубцем один раз - и
убил братьев, грянул второй - и убил сестер. Но не погибли они. Всплыли их
тела, соединились навеки в камне.
И люди увидели в море
скалы-близнецы Адалары. Повествуют эти скалы о том, как скорбно кончаются
попытки взять что-либо силой от души человеческой.
Скалы
близнецы у Гурзуфа (юмористическая версия)
Гурзуфские шутники,
наследники знаменитого балаклавского юмориста и любителя розыгрышей начала XX
в. Саши Аргириди, воспетого в рассказе А.И. Куприна «Листигоны», объясняют
происхождение названия Адалары несколько иначе, рассказывая легенду, которая не
претендует на историческую достоверность.
Согласно этой легенде, в
начале XX в. в Гурзуфе проездом побывала одна богатая американка. На нее очень
большое впечатление произвели гурзуфские скалы-островки, и она пожелала
проплыть к ним на лодке. Местные рыбаки согласились выполнить ее желание. Когда
они уже подплывали к островкам, на море вдруг неожиданно поднялся шторм. Лодку
сильно раскачивало, и в какой-то миг из рук американки в море упала ее сумочка,
в которой находилась большая сумма денег. В отчаянии дама громко воскликнула:
«Ай, доллары!», причем сделала ударение на втором слоге. А сумочка с долларами
так и утонула в море. Сколько ни ныряли рыбаки, но не смогли ее достать. С тех
пор прошло много лет, а эту сумочку так никому не удалось найти, хотя немало удальцов
пытались это сделать. Лишь изредка море выносит на берег напротив Адалар
долларовые купюры. С тех пор островки так и называются - Ай-Долары. Кстати, в
книге «Топонимия Крыма» название Ай-Долары является вторым после Адалары
вариантом наименования двух скалистых островков в Гурзуфском
ЛЕГЕНДА О МЕДВЕДЬ-ГОРЕ
Аю-даг (Медведь-гора)
находится на Южном берегу Крыма, к востоку от Гурзуфа. Высота горы составляет
565 метров, длина 2,5 километра, возраст ~ 161 млн. лет. По происхождению
Аю-даг «неудавшийся вулкан» - лакколит. Некогда магма поднялась из недр земли,
но не нашла выхода и застыла в виде огромною купола. Осадочные породы со
временем выветрились, и купол обнажился. Гора сложена из диорита. Сходство её с
медведем, который, словно охваченный жаждой, припал к морю, чтобы напиться
издавна вызывало удивление и породило много легенд.
В отдалённые времена на
самом берегу моря поселилось стадо огромных зверей. Управлял им вожак - старый
и грозный медведь. Однажды возвратились медведи из набега и обнаружили на
берегу обломки корабля.
Среди них лежал свёрток.
Старый вожак развернул его и увидел маленькую девочку. Девочка стала жить среди
медведей.
Шли годы, она росла и
превратилась в красивую девушку.
Однажды недалеко от
медвежьего логова прибило к берегу челн с молодым красивым юношей. Буря долго
носила его челн по волнам, пока не выбросила на крымский берег. Девушка
перенесла юношу в укромное место. Много раз приносила она юноше еду и питьё.
Юноша рассказывал ей, как живут люди в его родных краях. Девушка пела для него
свои любимые песни. И в эти дни вошла пылкая любовь в сердца обоих.
Юноша уже окреп, он
смастерил мачту, сделал парус - влюблённые решили покинуть медвежий берег. Вот
уже между челном и береговыми скалами легла широкая голубая гладь.
Тут вернулись на берег из
далекого похода медведи и не обнаружили девушку. Вожак посмотрел на море и
яростно взревел. Он опустил огромную пасть в голубую влагу и с силой стал
втягивать воду. Его примеру последовали остальные. Течение увлекало челн
обратно к берегу.
И девушка запела. Как
только донесся до зверей её голос, они подняли головы от воды и заслушались.
Лишь старый вожак продолжал своё дело. Еще глубже погрузил он передние лапы и
морду в холодные волны. Бурлило море у его пасти, вливаясь в неё широкими потоками.
Заклинала в песне девушка
все силы земные и небесные стать на защиту её первой, чистой любви. Умоляла она
старого медведя пощадить юношу. И так горяча была мольба девушки, что страшный
зверь перестал тянуть в себя воду. Но не захотел он оставлять берега, продолжал
лежать, всматриваясь вдаль, где исчезал челн с существом, к которому он
привязался.
И лежит старый медведь на
берегу уже тысячи лет окаменело.